Майкл Джексон — эссе из книги Dancing the Dream

Я хотел изменить мир – поэтому я проснулся однажды утром и посмотрел в зеркало.

Тот, кто смотрел на меня оттуда, сказал: «Больше не осталось времени. Земля полностью разрушена болью. Дети голодают. Народы остаются разделёнными недоверием и ненавистью. Повсюду воздух и вода отравлены до такой степени, что это почти невозможно исправить. Делай что-нибудь!»

Тот, кто в зеркале, чувствовал сильную ярость и отчаяние. Всё вокруг выглядело беспорядком, трагедией, катастрофой. Я решил, что он, должно быть, прав. Разве я тоже, как и он, не чувствовал себя ужасно по поводу всех этих вещей? Планету использовали и выбросили. Представив себе жизнь на Земле всего лишь через одно поколение, я почувствовал панику.

Было нетрудно найти добрых людей, кто хотел решить проблемы Земли. Пока я слушал их решения, я подумал: «Столько доброй воли, столько заинтересованности!» Ночью, перед тем, как лечь спать, тот, кто в зеркале, посмотрел на меня серьёзно. «Теперь мы достигли чего-то,» — заявил он. «Если все сделают свою часть работы.»

Но «все» не сделали свою часть работы. Кто-то сделал, но разве они не остановились на пол-пути? Разве проблемы боли, голода, ненависти и загрязнения близки к их решению? Одно желание не могло решить их так, как того требовалось — я знал это.

Когда я проснулся на следующее утро, тот, кто в зеркале, выглядел озадаченным. «Может быть это безнадёжно», — прошептал он. Затем в его глазах появилось лукавство, и он пожал плечами: «Но ты и я выживем. По крайней мере мы всё делаем правильно.»

Я почувствовал себя странно, когда он сказал это. Было в этом что-то очень неправильное. Слабое подозрение зародилось во мне — то, которое никогда не проявлялось так ясно раньше. Что, если тот, кто в зеркале — это не я? Он чувствует по-другому. Он видит проблемы, которые нужно решить, «снаружи». Возможно, они будут решены, возможно — нет. Он переживёт.

Но я так не чувствую.

Эти проблемы не «снаружи» — вовсе нет. Я чувствую их внутри себя.

Ребёнок, плачущий в Эфиопии; чайка, драматически борющаяся за жизнь в нефтяном пятне; горная горилла, за которой безжалостно охотятся; солдат-подросток, дрожащий от ужаса, когда слышит кружащиеся над ним самолёты. Разве всё это не происходит внутри меня, когда я слышу и вижу это?

В следующий раз, когда я посмотрел в зеркало, тот, кто в зеркале, стал блекнуть. В конце концов он был только изображением. Он показал мне одинокую личность, заключенную в ухоженную упаковку из кожи и костей. «Неужели я когда-то думал, что ты – это я?» – начал я размышлять. Я не настолько обособлен и запуган. Боль жизни касается меня, но радость жизни куда сильнее. И это вместе исцеляет. Любовь – это целитель жизни, и наибольшее, что я могу сделать для Земли – это быть её любящим ребёнком.

Тот, кто в зеркале вздрогнул и скорчился. Он не думал так много о любви. Смотреть на «проблемы» было куда легче, потому что Любовь означает полную честность перед самим собой.

«О, друг,» – прошептал я ему, — «ты думаешь хоть что-то может разрешить проблемы без Любви?» Тот, кто в зеркале не был уверен. Будучи одиноким так долго, не доверяя другим в то время, как другие доверяли ему – всё это привело к отрыву самого себя от реальности жизни. «Любовь реальнее боли?» – спросил он.

«Я не могу обещать, что это так. Но может быть. Давай проверим,» – сказал я. Я прикоснулся к зеркалу с улыбкой. «Давай ты не будешь больше одиноким снова. Будешь моим партнёром? Я слышу, как начинается танец. Идём.» Тот, кто в зеркале застенчиво улыбнулся. Он обнаруживал, что мы с ним могли бы быть лучшими друзьями. Мы могли бы быть более умиротворёнными, более любящими, более честными друг с другом каждый день.

Могло бы это изменить мир? Я думаю, что это ИЗМЕНИТ мир, потому что Мать Земля хочет, чтобы мы были счастливы и любили её, когда мы уделяем внимание её нуждам. Она нуждается в бесстрашных людях, которые будут на её стороне, чья смелость будет проистекать из ощущения того, что они – часть её. Как младенец, который достаточно смел, чтобы пойти, потому что Мать держит над ним руки, чтобы поймать его. Когда тот, кто в зеркале полон любви ко мне и к себе, тогда не остаётся места для страха. Когда мы боялись и паниковали, мы прекращали любить нашу жизнь и нашу Землю. Мы разобщились. Как же кто-то сможет поспешить на помощь Земле, если все чувствуют себя разобщёнными? Возможно, Земля говорит нам, чего она хочет, и оттого, что мы не слушаем её, мы снова возвращаемся к страху и панике.

Одну вещь я познал: я никогда не буду чувствовать себя одиноким, пока я дитя Земли. Я не должен цепляться за своё личное выживание, пока я вижу день за днём – всё, что есть в жизни – всё это во мне. Дети и их боль; дети и их радость. Океан, волнующийся под солнцем; океан, рыдающий под чёрным нефтяным пятном. Животные, на которых охотятся, убегающие от страха; животные, переполненные чистой радостью от того, что они живы.

Это чувство «всего мира внутри меня» – это то, что я хочу чувствовать всегда. Тот, кто в зеркале временами сомневается. Так что я мягок с ним. Каждое утро я касаюсь зеркала и шепчу: «О, друг, я слышу танец. Будешь моим партнёром? Идём.»

перевод Air-space